Животное разумное.
Заметьте, не сказано «умное», но сказано – «разумное». Ибо, человек умный и человек разумный – не одно и то же.
Известно, что человек умный может поступить и неразумно. Случается даже “горе от ума”, – Александр Андреевич Чацкий тому пример.
Ибо, «разум – есть ум в соединении с верой.» – о. Антоний.
Что есть ум? Это способность воспринимать, запоминать и обрабатывать информацию; чем более, многообразнее и быстрее, тем ум умнее. Сильнее, мощнее, производительнее.
Чем более и чем более разнообразной информацией располагает человек, чем изощрённее, разнообразнее и быстрее он способен обрабатывать информацию – тем он умнее.
Уму недостаёт главного – точки опоры, начальных условий, системы координат. Ему недостаёт повелителя. Ибо предназначение ума – служить, а не повелевать. Ум – это инструмент, а не тот, кто этим инструментом владеет.
Разум поклоняется одной только Истине.
Ум следует логике, его легко ввести в заблуждение, если ввести неверные начальные условия или ложный критерий истинности. Потому любое логическое мышление начинается с аксиомы.
Гилберт Кийт Честертон писал в своей блестящей, яркой и удивительно остроумной работе «Ортодоксия»: «Можно, в общем, сказать, что безумие — логика без корней, логика в пустоте. Тот, кто начинает думать без должных первопринципов, сходит с ума, и тот, кто начинает думать не с того конца, — тоже.»
Ум без веры – опасный зверь. И чем ум умнее, тем зверь опаснее. Пока ум подчиняется инстинктам, условностям, морали, естественным человеческим желаниям, даже жажде удовольствий или служению пороку, пока им хоть что-нибудь управляет, он сравнительно безопасен. Но срываясь с цепи, он способен разнести человека в щепки.
Ибо страх бессмысленности бытия самый страшный, самый иррациональный, самый безысходный человеческий страх.
Ум не способен оправдать собственное существование. Он вообще не способен оправдать существование чего бы то ни было. Существование нелогично, нерационально. Небытие – полное, немедленное и окончательное решение всех проблем сущего. Так “свободомыслие” приводит к безумию.
Разум без веры, без благодати, столь же неисчерпаем, как и бессодержателен.
«Тварь ли я дрожащая, или право имею»?! Жизнь бессмысленна, уродлива, позорна и несправедлива – в вечном бессилии перед неумолимыми «законами природы», – ибо я насильно рождён, – никто не спрашивал меня, хочу ли я родиться, – насилием инстинктов живу, насильно умру, а потому не несу никакой ответственности ни за себя, ни за этот проклятый мир. Абсолютная свобода! Свобода жить. Свобода умереть. Свобода убивать. Свобода воровать. Свобода совершенно ничего не делать. Чтобы стать человеком.
«К чему говорить о свободе, когда вы попросту используете свободу мысли, чтобы убить свободу воли?» Гилберт Кийт Честертон.
С рождения ум человека подчинён инстинктам; развиваясь, разум способен преодолеть власть инстинктов и сделаться свободным. Но, чтобы сделаться совершенно свободным, он должен преодолеть власть сердца. Более того, разум должен воспитать сердце в соответствии со своей верой.
Блез Паскаль писал: «Бог убеждает разум человека доводами рассудка, сердце – благодатию.»
Поскольку ум не содержит в самом себе твёрдой опоры, некоей абсолютной точки отсчета, умом, помимо инстинктов, как правило тайно управляет сердце человека; и ум послушно, безропотно, угодливо оправдывает всё, что избирает сердце человеческое.
Ибо на каждый тезис есть антитезис. «На каждую книгу есть антикнига» – писал Хорхе Луис Борхес. Потому чистый ум принципиально не способен принять никакого решения. Тем более, если он станет честно анализировать все возможные доводы за и против.
Предназначение ума – исполнять повеления. Инстинктов, сердца, веры, истинного человеческого «я».
Ум превосходно справится с задачей – как добраться до Петербурга. Но он никогда не даст ответа на вопрос – ехать мне туда или не ехать? Хорошо это или плохо? Что есть добро, а что зло?
Сердце человека созерцает невидимое, то, что недоступно нашим пяти чувствам. Именно сердце получает удовольствие или испытывает отвращение, это оно блаженствует или страждет, любит или ненавидит.
«Ибо от избытка сердца говорят уста. Добрый человек из доброго сокровища выносит доброе, а злой человек из злого сокровища выносит злое. Говорю же вам, что за всякое праздное слово, которое скажут люди, дадут они ответ в день суда: Ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься.» Мф. 12. 34-37. И далее:
«Приближаются ко люди сии устами своими, и чтут меня языком; сердце же их далеко отстоит от Меня.» Мф. 15. 8. И ещё:
«Ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления. Сие оскверняет человека, а есть неумытыми руками, не оскверняет человека.» Мф. 15. 19, 20. И:
«Блаженны чистые сердцем; ибо они Бога узрят.» Мф. 5. 8.
Ибо чистое сердце, – сердце человека, очищенного от страстей, – способно духом созерцать духовные миры. И даже Самого Бога, – учил Иисус Христос.
Но как человеку очистить своё сердце? Ибо сердце падшего человека не видит более Бога, не созерцает Истины, не вмещает благодати и потому не имеет любви.
Совершенный человек непрестанно сердцем созерцал Бога. И будучи совершенными, люди строем души ни в чём не отличались между собой. Ибо любое отличие от совершенства, от истинности означает несовершенство и ложь.
Различие было одно: женская природа отличалась от природы мужской. Ибо с достижением совершенства, достигается единство. Единство с Богом, единство между совершенными, единство в совершенной любви.
Что же произошло?
Библия повествует: сатана вселился в змия, ибо змий был самым умным, самым хитрым из зверей. Тогда змий спрашивает Еву: подлинно ли сказал Бог: «не ешьте ни от какого дерева в раю?» Ева отвечает – нет, плоды любого дерева в раю мы можем есть, кроме плодов с дерева познания добра и зла, которое посреди рая. Бог сказал нам: «не ешьте и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть».
И сказал змей Еве: «нет, не умрёте, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло.» И увидела Ева, «что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделено, потому что даёт знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел».
Сатана одновременно и соблазнил, и испугал человека. Ибо заявил, что человек может стать, «как боги», но Бог обманывает его. И человек испугался, – Бог обманывает его?! Кто бы смог вынести такое искушение? Да ещё в вечности? И одновременно соблазнился, захотел стать, как боги. И увидел человек, что «дерево приятно для глаз и вожделено, потому что даёт знание».
Так сатана соблазняет человека «попробовать всё»: человек избирает для себя полную свободу: свободу творить добро и свободу творить зло и, не ограничиваться только интеллигибельным миром, в котором он пребывал до сих пор, но одновременно жить во всей полноте ощущения своего существования, постигать жизнь (и тем самым последствия своих действий) не только сознанием, но и в чувственных ощущениях совершенной реальности воплощающегося бытия. Так одновременно рождается грех и плоть.
Лев Шестов пишет: «Грех, – писал Кьеркегор, – есть обморок свободы. Психологически говоря, грехопадение всегда происходит в обмороке».
«В состоянии невинности, – продолжает он, – мир и спокойствие, но вместе с тем есть еще что-то иное, не смятение, не борьба, – бороться ведь не из-за чего. Но что же это такое? Ничто. Какое действие имеет Ничто? Оно пробуждает страх! И еще: если мы спросим, что является предметом страха, то ответ будет один: Ничто. Ничто и страх сопутствуют друг другу, но как только обнаруживается действительность свободы духа, страх исчезает. Чем, при ближайшем рассмотрении, является Ничто в страхе язычников? Оно называется роком. Рок есть Ничто страха.» Сёрен Кьеркегор.
«В распоряжении соблазнителя только и было, что чистое Ничто; Ничто, из которого Бог творческим актом создал и вселенную, и человека, но которое без Бога не выходило за пределы своего Ничтожества и не могло иметь никакого значения в бытии. Но если всемогущество Божие могло сотворить из Ничто мир, то ограниченность человека, внушенный ему змеем страх превратил Ничто в огромную всеразрушающую, всеистребляющую, ничтожущую силу. Ничто перестало быть ничем, перестало быть несуществующим, оно стало существующим, оно прилепилось, оно внедрилось своим ничтожеством во все существующее хотя ему его существование совсем ни для чего не было нужным. Ничто оказалось загадочным оборотнем. На наших глазах оно превратилось сперва в Необходимость, потом в Этическое, потом в Вечное. …Бог гнушается принуждением. Ничто ничем не гнушается. Оно держится только принуждением и ничего, кроме принуждения, своим неожиданным и ни для чего ему не нужным бытием не осуществляет. …Ничто все и всех заворожило: мир точно уснул, замер или даже умер. Ничто превратилось в Нечто, а Нечто все насквозь пронизалось Ничем. Разум же, наш человеческий разум, который нас учат считать лучшим, что есть в нас, который нас роднит с Богом, равнодушно и спокойно наблюдавший, как все это происходило, после победы Ничто почти автоматически перешел на его сторону (ведь все действительное разумно) и до сих пор продолжает стоять на страже сделанных Ничто завоеваний. …Человек, отдавшийся во власть Ничто, считает себя знающим, считает себя праведным и не подозревает даже, что чем больше крепнет его уверенность в своем знании и в своей праведности, тем прочнее и нерасторжимее становятся цепи, которыми его сковало Ничто.»
В середине рая Бог поместил два древа: древо жизни и древо познания добра и зла.
«Вера ведёт к дереву жизни…» – писал Лев Шестов. Утратив веру Богу, человек должен был проверить Слово Его умом. Так он впервые свершил зло, – ибо это был акт неверия, акт противления воле Бога, – ибо поставил ум выше веры, чтобы судить Бога. Тем самым закрыл для себя доступ к древу жизни.
Сатана непрестанно искушает человека жаждой познания непознаваемого, разрушающей веру, безумной, ничем не ограниченной свободой мысли, парализующей свободу воли. Он старается разрушить разум человека, чтобы ум человека восстал на его веру, утверждая, что располагает абсолютным критерием познания Истины, с высоты которой человек уже сам сможет судить Бога и отличать истину от лжи, добро от зла.
В результате: человек утрачивает первородное совершенство и чистоту сердца, неверие закрывает путь к древу жизни, сердце, осквернённое похотью и страстью, не может уже видеть Бога, созерцать Истину, не вмещает Его благодати, утрачивает любовь.
Добро в самом его существе, в самой природе человека смешивается со злом, человек утрачивает данный ему Богу разум, ибо ум человека уже не соединён с верой.
Единство Бога и человечества разрушается. Каждый становится «личностью». Но что есть личность? Личность, – утверждаю святые отцы, – есть индивидуальное сочетание страстей, пороков, похотей и всевозможных недостатков, которые отличают одного человека от другого, и каждого – от совершенного первородного Адама.
Так единое и сокровенное распалось на множественное и поверхностное. Качество перешло в количество. Человечество погрузилось во мрак, во зло, в суету множественности, в суету поверхностного существования и, сделавшись добычей сатаны, подчинилось ему.
“Дух должен был жить Богом, душа – духом, тело – душой. Но дух начинает паразитировать на душе, питаясь ценностями не божественными, а подобными той автономной доброте и красоте, которые змий открыл женщине, когда привлек ее внимание к древу. Душа, в свою очередь, становится паразитом тела – поднимаются страсти. И наконец тело становится паразитом земной вселенной, убивает, чтобы питаться, и так обретает смерть.” Лосский В.Н. Догматическое богословие. М., 1992. – С. 162.
«И только вера дает человеку мужество и силы, чтобы глядеть в глаза смерти и безумию и не склоняться безвольно пред ними. …Отсутствие веры есть выражение бессилия человека, или что то же – бессилие человека выражает собой отсутствие веры.» Лев Шестов.
“Когда смерть вопрошает душу человека, душа отвечает верою.” Иван Ильин.
Итак: «Вера не есть что-нибудь маловажное, как бы избыток сверх нужды, а есть кровная и естественная нужда, как дыхание, пища, сон и прочее подобное». – писал святитель Феофан Затворник.
“Наш ум требует познания истины. Это его глад и жажда – такое же требование природы, как требование пищи и пития телом.”- писал Святитель Филарет, митрополит Московский.
«Дух чистый Бога созерцает и от него приемлет ведение таин.» Святитель Феофан Затворник.
Человек есть то, во что он верит.
Ибо подобное постигается подобным. Человек легче всего верует в то, чего желает его душа. В свою очередь душа человека становится тем, во что человек верит.
Кто-то ограничивается тем, что верует только в арифметику. Ну чтобы надёжнее считать деньги. «Они ни во что не верят. Они рисуют ничто.» – заявил в Париже на съезде художников Сальвадор Дали, когда говорил о состоянии современной живописи.
Как же избрать, во что верить?
Разумом и сердцем. Святитель Феофан Затворник говорит, что есть два пути испытания истинности веры – богословский и молитвенный: «Первый предлагается обыкновенно в систематическом изложении богословия; он действителен и для учёных существенно необходим, но, очевидно, не всеобщ, потому что в основании своём содержит знания, доступные не для всех. Нельзя опять не видеть, что путь этот очень длителен и труден и, что особенно замечательно, помещаясь в голове, оставляет сердце самому себе, своему своенравию и свободе». Второй путь: «Это – молитва к единому истинному Богу о вразумлении. Он скажет волю Свою нам в наше спасение с желанием, чтоб она была понятна и выполнима». «Такая молитва отнюдь не есть искушение Бога, хоть и может быть превращена в него, когда кто неискренне, из одного лишь любопытства желал бы таких знаков».
«Вера начинается с того момента, когда содержание её начинает входить в сердце и производить там соответственное себе чувство. Вера есть восприятие сердцем спасительных истин. И как сии истины имеют определённое содержание, она сопровождается в сердце обнаружением определённых чувств.» Святитель Феофан Затворник.
«Если нет веры в сердце, то нет её совсем. Ибо чего нет в сердце, того и на деле нет. Итак, ревнуя о спасении, всё внимание должно обращать на устроение сердца, или на впечатление в нём истинно христианских чувств и расположений.» Святитель Феофан Затворник.
«Вера христианская – не система учения, а образ восстановления падшего в силу смерти Богочеловека, благодатию Духа Святого.» Святитель Феофан Затворник.
«Правило веры слагается из следующих трёх: из ведения содержания веры, из восприятия сего содержания сердцем и из введения жизни своей в порядок, указуемый верой.» Святитель Феофан Затворник.
«Под верую разумеем не основание общего всем исповедания, но оную мысленную силу, которая светом ума подкрепляет сердце и свидетельством совести возбуждает в душе великое упование на Бога, чтобы не заботилась она о себе самой, но попечение своё во всём беззаботно возвергла на Бога.» Преподобный Исаак Сирин.
«Душа, однажды с верую предавшая себя Богу и многократным опытом изведавшая Его содействие, не заботится уже о себе, но связуется изумлением и молчанием. Кто последует такой вере, тот вскоре делается свободен и самовластен и, как сын Божий, всем пользуется самовластно. Возлюбивший веру сию, как Бог, распоряжается всяким тварным естеством. Многие по вере входили в пламень, обуздывали сожигательную силу огня, и невредимо проходили посреди его, и по хребту моря шествовали, как по суше. Сокровищ веры не вмещает ни земля ни небо. Ничего никогда не утрачивает тот, у кого сердце подкрепляется верою. И когда ничего не имеет, всё содержит он верою.» Преподобный Исаак Сирин.
«Ибо ничто обыкновенно не одерживает победы так легко, как благое дерзновение с твёрдою верою, и наоборот, ничто не приносит обыкновенно поражение, как самолюбие и боязнь, происходящие от неверия». Преподобный Пётр Дамаскин.
Саможаление, жалость к себе разрушает психику человека. Вера исцеляет. Ибо дарует уверенность в конечном торжестве добра, истины, красоты, справедливости, любви и совершенства. Что страдания, труды и подвиги человека на земле не напрасны. Она дарует смысл жизни.
Ибо в чём сущность веры? Это глас совести. Отклик сердца человеческого на призыв Бога.
Ибо однажды ощутив это, узрев духовными очами отблеск Истины, человек, обличаемый собственной совестью, уже не может отказаться от Неё, сколь бы неудобной, вздорной, невозможной не показалась Она после того, когда видение оканчивается, когда действие благодати, дарующей при свете Истины восторг, радость и любовь, прекращается, и человек вновь оказывается в своём тёмном, падшем мире со своим «здравым смыслом», со всеми своими страстями и пороками.
Если трудности, скорби, обольщения или лукавство, или «заботы века сего» не заглушают слова Истины, и человек продолжает изучение Откровения и пытается следовать ему, – он уже разумом постигает кристальную чистоту, неопровержимость и логическое совершенство христианского учения. И одновременно – его недосягаемую нравственную высоту.
Есть ли что-либо более совершенное, высокое и невероятное, чем жизнь и учение Иисуса Христа?! Ложь всегда банальна. Истина – совершенна и поразительна. Ибо божественна.
Разум поклоняется только Истине. Разум не может поклониться тлению.
Что может человек противопоставить смерти? Только одно – свою любовь. Ибо вера без любви не вера, но одно только усилие воли.
Что разум может противопоставить смерти? – Познание Истины.
Если в поисках Истины человек обращается к Богу, то по вере его и по мере очищения его от страстей Бог даёт ему благодать, благодать производит в человеке любовь; любовь оправдывает всё.
Без любви невозможно познание. Разум без любви – не разум, но только ум.
Ум в бессилии перед неумолимой, безличной, незыблемой и непостижимой властью «законов природы», перед совершенной неотвратимостью смерти, пресмыкается, лжёт, хитрит и юлит, чтобы оправдать и своё бессилие, и свою жизнь, и свою смерть.
Разум с презрением смотрит на неё. Что для разума смерть? – Ничто!
«Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня.» Ин. 14, 6. «Если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными.» Ин. 8, 31,32.
И эта свобода в Истине, свобода в Боге согласует волю Творца и твари, Бога и человека, восстанавливает разрушенное совершенство и гармонию мироздания.
Разум – это свобода.
И сердце и разум должны быть свободны, едины и искренни в выборе веры. Но кто принимает решение? Кто обладает этим богоподобным, удивительным даром – свободой? Свободною волей разумного существа? Кто судит – и разум и сердце?
Это высшее и чистое, богоподобное человеческое «я» [1]. Это именно то, что делает человека разумным, то, что отличает его от животных, что делает человека образом и подобием Бога.
Человеческое «я» совершенно, божественно, и потому каждое человеческое «я» тождественно другому. Законы разума универсальны, а потому может показаться, что все люди равны, а мироздание лишено справедливости. Иерархия невыносима и унизительна.
Но «я» – не есть человек. Напротив, человек создан обладающим этим качеством – человеческим «я», ибо разумен. Совершенное – едино. Но и будучи единым, оно иерархично. Ибо его единство достигается в совершенной любви. Несовершенное не имеет совершенной любви. Несовершенство проявляется в иерархическом многообразии искажений.
Однажды пав в прародителе своём, падая и восставая в родителях своих, он рождается в мир наследником их. Ибо не наследуя греха, он не наследует жизни. Но милостью Бога он смертен, потому не вечно быть ему смертным и падшим; но жизнью своей во плоти и смертию плоти, освящённый божественной Жертвой, он воскресает к истинной жизни, оставляя за чертой смерти всё тленное, ложное, падшее.
Через иерархию рождения связываются между собой различные человеческие ипостаси [2], ибо принимают на себя и долги и наследство родителей своих даже до Адама, и разделяются, ибо все они разные, и различны были пути родителей их. Но из самых различных состояний путь спасения и восстановления первозданного совершенства ведёт к Единому.
Так через иерархию рождения разнообразие мира сочетается с единством Истины.
________________________________
[1] Древняя восточная аналогия гласит: Человек подобен конной упряжке. Кони – это инстинкты и эмоции. Чем они сильнее, тем дальше и быстрее движется весь экипаж. Карета – тело. Чем она крепче и совершеннее, тем легче несут её кони, тем дольше и лучше она служит, тем более далеко может доехать экипаж. Кучер – это разум. Он правит конями и следит за каретой. Но кто говорит кучеру, куда ехать? Кто указывает ему, что делать, когда ехать, когда остановиться, когда починить карету или покормить коней? – Это тот, кто сидит в карете. Высшее и чистое человеческое «я».
[2] Согласно христианскому учению о природе существ каждый человек – есть индивидуальная ипостась человека вообще, индивидуальная ипостась единой человеческой природы.
_______________________________
Человеку должно принять различия от рождения своего и свое особое предназначение в борьбе с духами злобы поднебесной, но отвергнуть похотения свои, проистекшие из этих различий и падшей природы своей, ни в чем не отступая от Истины и смиряясь до самой смерти, подобно Иисусу Христу. Который говорил: «Кто хочет идти за мною, отвергнись себя, возьми крест свой, и следуй за Мной.» Мк. 8, 34.
«И кто не берёт креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня. Сберёгший душу свою потеряет её; а потерявший душу свою ради Меня сбережёт её.» Мт. Гл10, 38, 39.
Животные не имеют в себе этого высшего «я». Потому они не могут иметь свободную волю. Они не могут наблюдать со стороны свой собственный разум, процесс своего мышления, не могут наблюдать своё сердце, свои привязанности и инстинкты. Потому животные – детерминированы и бессловесны.
Животное не может вопреки своему сердцу и разуму сказать себе «нет». Человек может.
Человек обязан воспитывать своё сердце и развивать свой разум. Для того ему дана жизнь. Потому он отвечает за все свои мысли, чувства и поступки. За каждый свой выбор. Животное не может отвечать за себя [3], потому – безгрешно.
Не будучи способным наблюдать себя со стороны, животное не может обладать словом. Ибо не способно ни себя, ни мир осознанно разделять на части. Животное воспринимает мироздание как единое целое. И в этом есть своё совершенство.
_______________________________
[3] Впрочем и человек может вести себя подобно животному, если его человеческое «я» ещё «спит». Когда инстинкты и сердце самопроизвольно управляют человеческим существом, а разум только оправдывает каждый их выбор. Тогда человек живёт как бы не осознавая до конца ни себя, ни своей ответственности за себя, за каждый свой выбор, за свою жизнь.
_______________________________
Божественный Дионисий называет животных «бессловесными», а не «несмысленными» или «неразумными». Ибо что есть «слово»?
«И сказал Господь Бог: нехорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему. Господь Бог образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных, и привёл их к человеку, чтобы видеть, как он назовёт их, и чтобы, как наречёт человек всякую душу живую, так и было имя ей. И нарёк человек имена всем скотам и птицам небесным и зверям полевым;» Быт. 2, 18-20.
Чтобы наречь имя чему-либо, необходимо прежде выделить это «что-либо» из единого и непрерывного мира. Ибо от внешнего мира через свои пять чувств человек получает ощущения неким непрерывным и единым потоком. Разделяя это целое на части и, напротив, объединяя разрозненные части в единое целое, человек выделяет и нарекает возникающие таким образом сущности: даёт им имя, которое есть слово.
Таким образом, язык – есть модель мира. Обучаясь говорить, ребёнок воспринимает ту модель мира, которая заложена в его языке.
Но заметьте, не человек образует сущности, но Бог. Человек же нарекает сотворённым сущностям имя. Потому языки в основе своей имеют божественную природу.
Бог творит мир Словом Своим. «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет.» Быт. 1, 3. Слово Бога имеет божественную природу, а потому тоже есть Бог.
Слово человека даёт имя тому, что сотворил Господь.
Так, и язык, и мир – есть результат сотворчества Бога и человека.
Разделяя мир и нарекая имена сущностям, человек обнаруживает своё собственное «я». И тем самым – обретает свободную волю и разум.
Ибо, только опираясь на язык, на модель мира, выраженную в языке, человек обретает способность мыслить и осознанно делать выбор – проявлять свою (ибо через язык он обретает своё собственное «я») свободную волю, способную противостоять инстинктам, заложенным в его животной природе.
Очевидно: чем богаче и сложнее язык, тем полнее, выше бытие и сознание – и нации, и человека.
Так человек, осознавая себя, разделяя единое мироздание на две части – «я» и «не я», затем наблюдая и мир, и себя, обретает дар слова. Ибо разделяя единое на части, он называет их, – тем самым определяет их свойства и взаимодействия между ними.
Так возникает всеобщая причинно-следственная зависимость, выражающая одновременно и существование целого, и его частей, единство мироздания и всеобщую взаимозависимость его частей.
Так возникает дискретность. А непрерывность становится частным случаем дискретности.
Так возникает время. Ибо причинно-следственные связи реализуются во времени.
Потому время выражает не столько длительность, ибо она условна и относительна, но более – порядок и количество причин и следствий: порядок актов выбора свободной воли и наступающих затем последствий.
Там, где нет свободной воли не может быть ни времени, ни причинно-следственных связей.
Если бы в мироздании не было существ со свободной волей, мироздание оказалось бы полностью детерминировано, любое движение в нём, любое его состояние были бы совершенно предопределены, а потому не имели бы смысла, как уже свершившиеся.
Так разум, свободная воля и язык – неразрывны. Потому столь важно чтение. Чем большим словарным запасом обладает человек, тем сложнее, ярче и многообразнее мир в котором он живёт, тем более тонкие взаимодействия, более тонкие оттенки своих чувств, эмоций и переживаний он способен осознать, тем сильнее его разум, тем сложнее и качественнее модели, которыми он оперирует, тем легче и точнее человек способен воспитывать своё сердце и совершенствовать свой разум.
Потому невозможно создание искусственного сознания, ибо принципиально невозможно смоделировать или запрограммировать чистое «я», его свободную волю и дар слова.
Машина не может осознанно сказать «нет». Машина принципиально детерминирована. Ещё более, чем животное. Ибо создать чистое подлинное «я» может только Тот, Кто создал и Кому подвластны законы природы.
В машине невозможны эмоции. Но имитация эмоций возможна. Эмоции – есть непосредственное восприятие истины, добра и зла. А кроме того – есть результат выбора между добром и злом.
Эмоции – свойство только живого. Ибо живое – есть существо, сущность. У которого есть собственная природа – набор качеств и свойств. Машина – механизм. Набор деталей. Программный код. Она может существовать как целое, как машина только в сознании существа.
Машина не имеет сущности. У неё нет собственной природы. Она не является существом. В этом её радикальное отличие и от человека, и от животного.
У человека есть совесть и чувство стыда. И страсти. Человек делает выбор между совестью и страстью. Чувство стыда есть даже у животного. Имеет ли смысл чувство стыда по отношению к машине?
Ни одно существо не может изменить свою природу. В этом его сущность. Существо есть независимость существования в единстве мироздания.
Человека творит Тот, Кому подвластны законы мироздания. Человек творит по тем же законам природы, но он не в силах изменить их. Потому он не способен сотворить существо. Но только – модель существа.
Он может рассчитать, как будут работать причинно-следственные связи в тех или иных условиях. Но он не в силах создать новые причинно-следственные связи или изменить их.
Модель не может стать существом. Ибо не есть истинно сущее. Чтобы создать существо – надо создать новую природу. Новые законы природы. Это не во власти человека.
Способность мыслить – свойство природы разумных существ. Человек не может наделить кого-либо, или что-либо способностью мыслить. Это не может произойти случайно. Но это можно моделировать.
Машина может запоминать, но не может созерцать, – непосредственно воспринимать реальность, истинно существующее, созерцать сущность. Машина не может иметь свободную волю. Она не способна верить, произвольно выбирать, во что верить, потому не может обладать разумом. Ибо сущности не имеет и истинно не существует. Ибо истинно существует только то, что создано Богом, как единственным Источником всего сущего.
Ибо что есть дух? – Живой и животворящий, несоставной и неделимый, чистый разум, обладающий волей. [4]
______________________________
[4] Григорий Богослов считал, что Святой дух есть сила Бога, Христос – Его ум, а в целом Бог есть Ум.
______________________________
Продолжение следует…