«Бедность на свете порождается
в редчайших случаях отсутствием благ,
но главным образом – недостатком денег».
Генри Форд
«Crisis? What Crisis?»
Supertramp
Часть 2
Капитал
Что такое капитал? Это накопленный, «законсервированный труд». Или: накопленная трудовая задолженность общества перед владельцем капитала. Это может быть труд капиталиста. Это может быть чужой, присвоенный им труд.
Сам по себе капитал не есть зло – ни с этической, ни с юридической точки зрения. Допустим, человек всю жизнь работал, тратил значительно меньше, чем зарабатывал, накопил капитал. Передал его сыну. Сын нанимает работников, чтобы освоить новые земли. Растит хлеб. Становится богаче. Его капитал возрастает. Часть капитала он даёт соседу в долг, чтобы тот тоже мог расширить свои владения. Всё честно, законно и справедливо. Пока капиталист при помощи капитала не начинает присваивать себе чужой труд.
«В условиях неравноценного обмена деньги становятся источником власти, ибо позволяют присваивать чужой труд. Более того, они позволяют накапливать чужой труд, присвоенный в результате неравноценного обмена. А затем обменивать чужой труд на ещё большее количество чужого труда, подчиняя свой воле целые народы и государства.»
Бедная индийская, бразильская или российская деревня. Покосившиеся домики. Безработные жители целыми днями ожидают случайного заработка или подачки. Они не могут работать на своей земле, потому что у них нет капитала. Они не могут взять капитал в долг, потому что не могут продать свой труд так, чтобы капиталист продал его с прибылью. Они не конкурентноспособны. Они не строят себе дома, не пашут землю, не благоустраивают дороги, не возделывают садов. Они не могут работать и создавать блага, пока не заплатят положенную долю вездесущей всемирной иерархии займов. Они не могут объединиться, чтобы созидать, ибо не имеют наличных денег (меры стоимости и труда), а потому не могут ни совместно работать, ни продавать, ни покупать, ни разделить совместно произведенные блага, хотя они отлично знают арифметику. Ибо им запрещено выпускать собственные деньги. Таков закон.
Возьмём Францию. Семья фермеров в Пуату-Шарант. Владеет фермой по производству козьего молока в 500 дойных коз. Производят колье – сырьё для изготовления сыров. Зарабатывают в месяц 3500 евро при минимальной оплате труда в 1350 евро. На двоих это чуть выше прожиточного минимума. Работают без выходных и отпусков, ибо не могут взять наёмного работника даже на минимально разрешённую зарплату – недостаточно средств. Всё в кредит. Ежемесячные платежи по кредитам 7000 евро. Всегда на грани разорения.
Разве производство козьего молока и сыров во Франции не ренабельно? «Кризис перепроизводства»? Произвели слишком много козьево молока? Нет. Во Франции острый дефицит колье для производства сыров из козьево молока. Франция старается наладить импорт колье из стран восточной Европы. Где же рука рынка? Почему не растёт цена на колье?
Фермеров во Франции сознательно держат на грани разорения. Они должны работать и большую часть заработанного безропотно отдавать банкирам. Они не могут производить конечный продукт – сыр или упакованное молоко, ибо не имеют доступа в торговые сети. Они должны производить сырьё для крупных перерабатывающих компаний. Основную прибыль от производства молока и сыров во Франции получают крупные производственные предприятия и торговые сети. Банкиры получают со всех и больше всех.
Такова современная экономика, такова система экономических отношений между людьми. Но экономические законы – это не законы природы, которым невозможно противостоять. Экономические законы – есть система законодательных актов, принятых в государстве. И более ничего. Когда вам говорят: «Да, вы бедны, но с этим ничего невозможно поделать, потому что таковы экономические законы.» – вам лгут.
Современный капитализм есть тотальная всеобъемлющая иерархическая система присвоения чужого труда финансовой олигархией. А современная буржуазная демократия – это иерархическая система тотальной и анонимной власти денег.
Капитализм любое качество стремится перевести в количество, чтобы продавать, чтобы вывести на рынок и извлекать прибыль, присваивать себе чужой труд. Будь это красота, истина, любовь или верность, – все следует измерить, оценить, продать и получить прибыль. Всё, что невозможно продать с прибылью, попросту не существует для капитализма.
Извлечение прибыли и производство благ, обустройство своей земли, творческое преображение природы, коллективное производство или устройство справедливых экономических отношений между людьми – есть две различные, прямо противоположные задачи.
Вот человек за 20 лет заработал миллиард долларов США. При средней зарплате в $ 2000 такие деньги заработают 2000 человек. Стало быть он трудился в 2000 раз больше и эффективнее подавляющего большинства своих сограждан. А если он заработал не миллиард, а пять, и не за 20 лет, а за 10? Его вклад в общее благосостояние общества в 20 000 раз больше, чем в среднем по стране?
Вот, скажем, Михаил Прохоров ($10,9 млрд). Или Алишер Усманов ($18,6 млрд), Михаил Фридман ($17,6 млрд), Виктор Вексельберг ($17,2 млрд.). Во сколько раз их труд на благо Родины был эффективнее нашего? В 140 тысяч раз? В 220 тысяч раз?
Капиталисты присвоили себе все. Все реальные ценности планеты. Но они присвоили себе также право на чужой труд на многие поколения вперед. Они присвоили его себе больше, чем это им нужно; им не надо столько наемных рабочих и тем более им не нужны мелкие собственники, мелкие капиталисты. Соотношение между капиталом и платёжеспособным спросом достигло таких пропорций, что далее невозможно извлекать прибыль.
Им более не нужны покупатели. Им нужен отлично вышколенный, генетически селекционированный персонал. Прислуга. В очень ограниченном количестве. Чтобы попусту не тратить ресурсы планеты. И персонал этот должен быть не менее счастлив, чем их владельцы. Как это сделать? Если бы реальный Маугли рос не в джунглях, а в специальном детском доме для детей безнадёжных должников – а на что нам ещё ювенальная юстиция?! – он мог бы точно так же никогда не узнать, что он – человек. Достаточно сказать, что он слуга, водитель, охранник или официант. Говорящее домашнее животное. Так высшей стадией развития капитализма оказывается некое новое, долговое просвещённое демократическое рабовладение. (Отныне чтобы не стать рабом, не требуется убивать или умирать, достаточно не делать долгов.)
Впереди или прямое рабство и жёсткий контроль над рождаемостью, или всеобщее банкротство.
Кризис? Что за кризис?
Разумеется, теория «циклических кризисов перепроизводства» Карла Маркса столь же далека от действительности, как и его модель «прибавочной стоимости». Рассмотрим замкнутую экономическую систему с неизменным количеством денег:
Предположим, однажды все деньги в системе были вложены в производство, тогда, очевидно, все произведённые товары никак не могут быть проданы с прибылью. Если кто-то получает прибыль, кто-то должен разориться. Ибо, количество денег в системе неизменно.
(Чтобы все товары могли быть проданы с прибылью, в системе должно увеличиться количество денег на величину суммарной прибыли. И так при каждой новой итерации. Но тогда инфляция была бы в точности равна норме прибыли и полностью обесценивала бы прибыль.)
В замкнутой экономической системе «кризис перепроизводства» возникает немедленно после первой капиталистической операции «деньги – товар – деньги’». После первого акта извлечения прибыли капиталистом сами участники коллективного производства уже не в состоянии купить все произведённые ими же товары, они уже не могут, как прежде, просто поделить их.
В результате извлечения прибыли платёжеспособный спрос сокращается на величину извлечённой прибыли. На эту же сумму увеличивается капитал капиталистов. Сокращение платёжеспособного спроса приводит к сокращению рынка и к безработице. Наступает «кризис перепроизводства».
С каждой итерацией диспропорции возрастают. «Кризис перепроизводства» усиливается. Но не потому, что слишком много произведено товаров и услуг, а потому, что сокращается платёжеспособный спрос.
Возникает конкуренция, конкуренция за деньги на рынке, ибо денег на рынке становится меньше, чем суммарная стоимость товаров.
Экономика оказывается в состоянии тотального перманентного «кризиса перепроизводства», безработица делается неизбежной и постоянной. Возникает необходимость опережающей эмиссии денег, которая, в свою очередь, превращает перманентный «кризис перепроизводства» в циклический ряд финансовых и долговых кризисов.
Более того, очевидно, что в замкнутой системе экономики прибыли при любом постоянном количестве денег неизбежно наступает момент, когда производство почти полностью останавливается, ибо кто-то самый успешный, самый сильный или самый циничный зарабатывает все деньги в системе; объём рынка сокращается до потребностей его семьи и обслуживающего её персонала.
Так, в пределе, в её стационарном состоянии, в капиталистической экономике прибыли работа есть только для тех, кто обслуживает потребности элиты и потребности обслуживающего персонала. В своём роде эта система совершенна. Ибо позволяет элите обеспечивать себя всем необходимым при минимальном расходовании ресурсов планеты, установив жёсткий контроль над рождаемостью обслуживающего персонала.
И вот тут органы ювенальной юстиции становятся совершенно незаменимы. Должник должен прежде всего отдавать свои долги и потому не имеет средств на содержание детей. Детей должников должно воспитывать государство. Или специализированные учреждения, финансируемые ассоциациями кредиторов. Которые и займутся генетической селекцией идеального персонала. Ибо зависть – худший из пороков, а в совершенной системе каждый должен быть совершенно доволен своим положением в обществе. Европа определённо к этому подготовлена.
Но такие заключительные преобразования капитализма в просвещённое рабовладение невозможно осуществить в отдельно взятом государстве. Или даже в блоке государств, ибо экономика и численность населения такого блока будет неуклонно сокращаться, что сделает его не конкурентноспособным ни в военном, ни в экономическом, ни в идеологическом аспектах. Потому эмиссия долларов не только не прекращается, но лавинообразно увеличивается в интересах одного отдельно взятого блока государств с тем, чтобы прежде посредством его военной и финансовой мощи обеспечить финансовой элите абсолютное мировое господство.
Впрочем, эмиссия уже бесполезна; доля ссудного процента в стоимости товара достигла предела, мировое господство до сих пор не достигнуто, вся западная экономическая система в целом более недееспособна. Сегодня ей может помочь только всеобщее банкротство, или мировая война.
Всемирная иерархия займов и экономика тотального долга
Принято думать, что процент прибыли, извлекаемой банками из экономики в целом, незначителен: 4% – 7%. Но по мере углубления разделения труда и усложнения технологических цепочек производства и системы продаж доля ссудного процента может достигать 80% – 90% стоимости товара. Ибо на каждом этапе производства, продажи и покупки каждый новый кредит уже включает в себя ссудные проценты всей цепочки производства комплектующих и затрат на торговлю. И далее всё это вместе включается в стоимость потребительских кредитов. Попробуйте продать товар в 10 раз дороже его потребительной стоимости!
Так уже в 1985г в Германии на каждые 100 марок платы за труд приходилось 23 марки издержек оплаты процентов по кредиту. Тогда же в стоимости многих товаров и услуг затраты на оплату процентов по кредиту в сумме по всей производственной цепочке составляли уже более 50%. Сегодня в России более 40% заемщиков, заплатив по кредиту, становятся нищими.
Чем выше доля ссудного процента, тем сложнее продавать товар, тем более цена товара должна превышать его потребительную стоимость. Растут затраты на продажи и рекламу. На эти цели также привлекается кредит.
Всё более нарушается рыночное равновесие между предложением товара с одной стороны и платёжеспособным спросом с другой. И чем более нарушается рыночное равновесие, тем ожесточённее конкуренция, тем более акцент экономической деятельности смещается от разумного производства полезных товаров и услуг к собственно конкурентной борьбе, к манипуляциям сознанием потребителя через явную и скрытую рекламу. В результате ещё более возрастают различного рода непроизводственные издержки, увеличивается стоимость товара, ещё более затрудняется его реализация.
Современная “производственная” цепочка: производство – упаковка – торговля. На каждой последующей стадии маржа увеличивается в разы. Ибо всё труднее и труднее продавать товар, цена которого всё более и более превышает его потребительную стоимость. Большую прибыль получает тот, кто контролирует “рынки сбыта». А контролировать “рынки сбыта” – это тоже огромные непроизводительные затраты, входящие в стоимость товара. И все берут кредит. Ростовщики получают со всех и больше всех. Производитель платит всем, потому получает меньше всех.
Извлекать прибыль становится всё труднее, норма прибыли падает. Всеобщая задолженность возрастает.
И что происходит затем? – Увеличивается предложение всё более и более льготного кредита! И для производителей и для потребителей. Возврат ранее выданных кредитов обеспечивается путём выдачи новых, более льготных кредитов. Стоимость денег неуклонно снижается. Объём кредитов неуклонно увеличивается. В цене растёт всё, кроме денег. Акции, недвижимость, вложения в производство, в ресурсы – всё приносит прибыль. Чтобы получать прибыль достаточно взять кредит и что-нибудь купить.
И вдруг! И вдруг предложение кредита прекращается, одновременно на биржах резко увеличивается предложение акций и всех прочих производных финансовых инструментов. – Финансовый кризис. Всё резко дешевеет, деньги, соответственно, столь же резко дорожают. Вы брали кредиты дешёвыми деньгами, сейчас должны отдать дорогими. Ваши кредиты уже не обеспечены прежним залогом, пожалуйте отдать свой залог по текущей, внезапно упавшей цене. Вы отдаёте всё, что у Вас было. И ещё остаётесь должны.
Дать в долг дешёвые деньги, а получить дорогие – вот в чём заключается настоящее искусство кризиса! Кто же это всё так ловко проворачивает?
В 1913 году функция эмиссии денег была передана частной компании – «Федеральной Резервной Системе» США, учредителями которой выступили крупнейшие банки и финансовые институты. Сегодня им принадлежит более 40% глобального корпоративного богатства и 60% общемировых доходов.
Уже сто лет правительство США не эмитирует свою национальную валюту. Это делает ФРС США и только в виде займов под процент. Очевидно, в целом, ни американское государство, ни американские компании, ни американские граждане даже теоретически не способны расплатиться с частной американской компанией ФРС США, эмитирующей американскую национальную валюту. Где американское государство и американское общество может взять средства для уплаты процентов за кредит ФРС США? Только у ФРС США в виде нового кредита. Либо кто-то должен разориться; только за их счёт, за счёт банкротов возможно погашение процентов по эмиссионным кредитам ФРС, не прибегая к новым заимствованиям. Доступ к дешёвым кредитам становится критически важен. Конкуренция возрастает.
Так займы превращаются в инструмент тотальной власти денег; вокруг ФРС США возникает всемирная иерархия замов, где каждый высший уровень иерархии получает кредиты дешевле, и даёт их более низшему уровню дороже. Так, чем выше уровень в иерархии займов, тем ниже для Вас стоимость займов (или денег, что уже одно и то же). Чем выше уровень в иерархии, тем выше уровень всеобщей задолженности перед Вами. ФРС США становится единственным источником всякой власти. Государственные институты становятся только исполнительными органами международной финансовой олигархии, владеющей ФРС США. Никого не надо убеждать или принуждать – или доступные займы, или банкротство.
Иерархия займов порождает огромное число непроизводственных чисто спекулятивных финансовых институтов, создающих дополнительные трудности для реального сектора экономики. Ибо прибыль на финансовых и фондовых спекуляциях в разы больше, чем в реальном секторе экономики; финансовые институты отвлекают наиболее активную, образованную, креативную часть трудоспособного населения. Эти спекулятивные финансовые институты абсорбируют большую часть эмиссии денег, деньги не доходят до производства и не могут трансформироваться в доходы домохозяйств. Сегодня ресурс прямого потребительского кредитования также исчерпан, – почти всё имущество домохозяйств в залоге у банков.
Вы не можете работать, если ваш товар не может быть продан выше его реальной стоимости. Вы не можете работать, если не заплатите дани ростовщику. Не уплатив положенной дани всемирной иерархии займов, невозможно участвовать в глобальной системе разделения труда. Ссудный процент пронизывает всю структуру современной глобальной экономики в целом и каждый её элемент в отдельности.
Финансовый кризис начинается тогда, когда прекращается или значительно сокращается эмиссия денег в реальный сектор экономики. А не наоборот. Хотя создаётся впечатление, будто финансовые кризисы начинаются с фондового рынка, который в свою очередь реагирует на состояние реального сектора экономики. Ибо «иерархия займов» точно знает (каждый в соответствии со своим местом в иерархии) , когда нужно продавать акции; что делает обрушение фондовых рынков действительно глобальным и лавинообразным. Кризис заканчивается, когда перераспределение собственности и необходимые структурные изменения завершаются.
Так циклические финансовые кризисы приобретают новый, или напротив, обретают свой истинный смысл, ибо они есть ничто иное, как инструмент обналичивания накопленной задолженности общества перед ростовщиком.
Тем временем доля ссудного процента в стоимости товаров стремительно нарастает, критически снижается норма прибыли на капитал, всеобщая задолженность становится тотальной, но до «заключительных преобразований капитализма» остаётся всего-ничего.
Они были в шаге от мирового господства. Но история с Моникой Левински,.. досрочные бомбардировки Белграда, арест Ходорковского,.. и всё пошло не так.
И вот – Крым. Система отступает вторично. Апокалипсис откладывается. Огромное количество кредитов, эмитированных для приобретения Восточной Европы и стран СССР повисает в воздухе. Все должны всем. Все – банкроты. Суммарный объём долгов кратно превышает оценочную стоимость планеты.
Ни эмиссия, ни инфляция, ни гиперинфляция более не работают. Только увеличивают всеобщую задолженность. Слишком велика доля ссудного процента в стоимости товара. Соотношение между капиталом и платёжеспособным спросом не позволяет более генерировать достаточную прибыль. Норма прибыли на капитал становится критически низкой. Всебщая задолженность всё более явно представляется не обеспеченной ни залогами, ни будущими доходами, а банки, заёмщики и владельцы депозитов всё более определённо выглядят банкротами.
Коррупция и конкуренция
Экономика прибыли порождает конкуренцию. Ссудный процент и иерархия займов обостряют конкуренцию; отныне конкуренция ведётся не только за платёжеспособный спрос, но и за доступ к дешёвым деньгам; ссудный процент принуждает производителя зарабатывать прибыль не только себе, но и ростовщику. Конкуренция принуждает производителя использовать кредит, чтобы обогнать конкурента.
Что такое конкуренция с точки зрения определения Маркса «потребительной стоимости» товара? Определение Маркса гласит: «потребительная стоимость» товара определяется количеством рабочего времени, общественно необходимым для его изготовления, а «общественно необходимое рабочее время» для его изготовления есть среднее время в данных условиях на том или ином рынке при существующих технологиях производства.
Кто быстрее производит продукты равного качества, тот и выигрывает в конкурентной борьбе, а справедливо полученная прибыль – есть прибыль, которую получает производитель, если производит тот или иной товар за меньшее время, чем в среднем на рынке требуется его конкурентам. Ибо он продаёт товар по рыночной цене, соответствующей среднему, «общественно необходимому рабочему времени», необходимому для производства товара, а
он производит его быстрее, следовательно дешевле.
Но если есть те, кто работает быстрее, должны быть те, кто работет медленнее, – это есть необходимое условие определения среднего арифметического. Следовательно, всегда и при любых условиях в среднем половина производителей будет не конкурентноспособна, они должны разориться.
Только из-за того, что предприятие производит качественный общественно необходимый продукт на 5% медленнее, чем в среднем по стране люди должны лишится работы, а дорогостоящее оборудование и сложная, годами отлаженная производственная система должны прекратить свою работу. Это ли не абсурд?
Ах, да. Они должны срочно модернизироваться. Конкуренция способствует прогрессу, повышению эффективности производства и производительности труда, ну чтобы у рабочих было больше свободного времени. Хорошо. Начинается гонка. И вот все производители на рынке достигают технологического и организационного совершенства… и, по определению Маркса, никто из них более не может получать прибыль. И если они брали кредиты, а в условиях конкуренции они брали их непременно, – они все должны разориться именно тогда, когда совместно достигают наивысшего совершенства. Парадокс. Но предполагается, что нет предела совершенству, а прогресс бесконечен.
На самом деле все разговоры о пользе конкуренции – ложь. Конкуренция возможно приносила какую-то пользу только на самых первых этапах развития капитализма. С тем же успехом можно говорить о благотворной, жертвенной пользе коррупции, как двигателе прогресса.
Конкуренция – есть только инструмент подчинения бизнеса интернациональной иерархии ростовщиков.
Коррупция – есть инструмент подчинения национальных государственных институтов финансовой олигархии, – элите всемирной иерархии займов. Коррупция – есть неотъемлемый атрибут буржуазного государства, ибо она есть важнейший инструмент подчинения политической власти власти экономической.
Сущность конкуренции – не стимулирование более эффективного производства, а конкуренция за «платёжеспособный спрос», за «рынки сбыта», за деньги, которых в отсутствие эмиссии на рынке всегда меньше, чем совокупная стоимость товаров.
Конкуренция, как и в целом вся экономика прибыли, есть проекция в мир людей звериного, животного мира, движимого борьбой за выживание. И скованного пищевыми цепями.
Конкуренция давным-давно сместилась из области производства в область маркетинга и продаж, в упаковку, в коррупцию, в рекламу, в тотальное зомбирование населения через СМИ, к принуждению покупать дорого и продавать дёшево через контроль «рынков сбыта» и административный ресурс.
Конкуренция заставляет искать возможность извлечения прибыли не только от полезной для общества деятельности, но и прямо от вредной; ради прибыли стимулируется всеобщее «сверхпотребление», ресурсы планеты расходуются нерациональным, самым варварским образом. Уже при разработке многих новых товаров сегодня искусственно технологически закалываются ограничения на срок их службы, чтобы эти товары покупали вновь, и на это тратятся дополнительные деньги. Создаются целые искусственные отрасли производства товаров, по-существу бесполезных и даже вредных: реклама, большая часть косметической и фармакологической промышленности, низкопробная массовая культура, «комиксы, мюзиклы, жвачки», казино, порнография,«развлекательное ТВ», толк шоу и пр.
Кажется, что реклама становится уже прямо средством растления общества, а не пороки человеческие используются рекламой, чтобы надёжнее, конкурентноспособнее соблазнить покупателя.
Конкуренция быстро становиться самоцелью. Есть такое выражение: «Бизнес – это война.» Что это? Это значит: победа или смерть. Ты должен победить или разориться. Ты должен быть конкурентноспособен! Ты должен быть способен побеждать. А на войне все средства хороши.
Если конкуренты нарушают закон, ты должен нарушать закон. Если конкуренты воруют, ты должен воровать. Если конкуренты дают откаты, ты должен давать большие откаты. Если конкуренты не платят налогов, ты должен платить ещё меньше, чем твои конкуренты. И вот тут появляются налоговики, силовики, чиновники и бандиты. Они тоже конкурируют между собой. За твои деньги. И все вне закона. Вот что такое современный капитализм. Бизнес объединяется в феодальные кланы, вассалы присягают сюзеренам, только так можно защитить свой бизнес от произвола чиновников и силовиков и гарантированно получить «рынки сбыта».
Конкуренция отвлекает человека от организации полезного, разумного и качественного производства, украшающего землю, приносящего пользу людям. Вместо солидарного сотрудничества и взаимопомощи – вражда, война, обман, зомбирование и самые циничные манипуляции общественным сознанием. Такова современная экономика прибыли.
***
Как же так случилось, – ничто, – чистая логическая абстракция сделалась инструментом владения материальной реальностью? Она властвует над человечеством. Она порабощает душу человека, ум которого породил её породил! Есть ли более унизительное и нелепое идолопоклонство?!
Когда выгода становится выше истины, когда вместо веры – холодный расчёт, когда человек полагается только на собственный разум и утрачивает веру, – именно в этот момент человек утрачивает связь с реальностью, утрачивает свободу воли, утрачивает разум и делается рабом собственных иллюзий.
Так пала некогда блестящая, великая христианская Европа. Так она сделалась безнадёжным должником и банкротом.